Русская четвёрка

Диковинная ледяная конструкция летела по волнам. Поначалу они, толком не зная, где находятся, вышли в море наугад — буквально, куда глаза глядят. Опыта ориентировки на местности у всех четверых было крайне мало (а на большой воде — и вовсе никакого). Всем казалось, что движутся они на восток. Вечная подушка низких облаков, висящая над Оловянными островами, не способствовала лучшему пониманию ситуации.

Под утро облака немного разнесло, и совместными усилиями они нашли Полярную звезду… ровно на которую неслись.

— Да ёк-макарёк! — расстроилась Людмила. — И что делать будем? Возвращаться?

Идея переплыть пролив, отделяющий оловянные острова от Европы, и пробиться в Балтику накрывалась медным тазом. Ледяная лодка затормозила, покачиваясь на волнах.

— Не, не дело возвращаться, — не оценил идею Иван. — А вдруг по наши души кораблики выслали? Прямо в лапы им и приплывём.

— Придётся вокруг Норвегии идти, — Сергей посмотрел на девчонок, — дольше путь. Справитесь?

Те переглянулись. Звенислава пожала плечами:

— Трудности закаляют. Не так уж сильно и дольше путь-то.

— До Архангельска пилить придётся.

— А если шведы уже там? — вдруг спросила Люда.

— Там крепость Новодвинская. Будем надеяться, что она так быстро не пала.

— А если их тоже бомбили? — болезненно сморщилась Звенислава.

— Этого мы угадать не можем, — возразил Сергей. — Да и что ж теперь — сидеть посреди моря, бояться: есть ли там шведы?

— Мы теперь путешественники опытные, — постарался подбодрить девчонок Иван. — Надо будет — козьими тропами прорубимся, выйдем в наши тылы!

— Так что? Беру восточнее, — уточнила дежурившая «на ветре» Звенислава, — а как покажется земля, обхожу севером в видимости берегов?

На том и порешили.

— А мы пока похлёбку наварим, да, мальчики? — Люда деловито заглянула в мешок. — Кстати, Вань! Хлеба у нас целая гора. Не заплесневел бы. Может, ты лучше из него сухарики насушишь?.. — Люда полезла во второй мешок. — О-о-о! Да сколько тут пирогов! Отменяется похлёбка, это богатство съедать надо.

— А вода? — парни уже успели накидать в котелок магического несолёного льда и старательно его разогревали.

— Чай заварим.

Поев, все принялись вглядываться в горизонт. Хорошо, конечно, лететь со свистом, но хотелось бы хотя бы примерно представлять: где ты всё-таки находишься?

— Вы как хотите, а я домой не вернусь, — сказала вдруг Звенислава, и пока никто не успел ничего возразить, добавила: — отец за меня выкуп альвам занёс. И, как мы знаем, брали они не только деньгами, но и лояльностью. И что же — я сейчас вернусь и за оловянщиков воевать пойду, что ли?

Все помолчали.

— У меня по поводу отца тоже сильные сомнения, — признался Сергей. — Он же один из первых договариваться бросился. Помните, карга эта такая довольная пришла?

— После того как ты её послал вежливо, она сразу довольной быть перестала, — засмеялся Иван. — Мои, как вы все слышали, переговоры вести отказались. А в политических раскладах они мало кому интересны — купцы… Но моих друзей, я думаю, не откажутся принять… Люд, ты чего?

— А я… я не знаю, — Людмила нахмурилась. — Я уверена, что отец тоже побежал. Я же… на специальном лечении, с детства. Он, скорее всего, считает, что я умерла.

— А что за лечение? — осторожно спросил Сергей.

— Сбой в работе энергетических каналов. И он каким-то образом отрицательно воздействует на сердце. В общем, целители сказали, без эликсиров — две недели мне максимум. Я, честно говоря, не совсем понимаю, почему я до сих пор жива…

— Так вот оно что! — воскликнул Иван, подпрыгнув так, что льдина слегка заколыхалась. — Помните, Серёга, когда нас в первый день всех в подвале свалили, старая ведьма ходила, всех проверяла — а около Люды застряла надолго, ругалась чего-то по-старинному, ошейник ей настраивала?

— Людочка! Она, получается, тебя вылечила, что ли⁈ — выпучила глаза Звенислава.

— Я ж в беспамятстве была…

— Выходит, так! — Драгомирова не удержалась и вскочила на ноги. — мамочки, кто бы мог подумать! Хотела во зло — а обернулось в добро! — Звенислава захлопала в ладоши и тут же сама себя оборвала, ткнув рукой вперёд и чуть в сторону: — Ой! Ребята! Земля!

Не знаю для кого какой день тяжёлый — кому понедельник, кому пятница — а по мне так все дни стали слишком лёгкими и от этого чудовищно тяжёлыми. Я от безделья уж стал подробностями крестьянских забот интересоваться. А чем заняться день деньской? В койке с мавкой тешиться? Она, может, и рада была бы, да я как-то опасаться начал под корень стереться от излишнего усердия. Шучу, конечно, но…

Вышел сегодня на крыльцо, поглядел в хмурое небушко. Вон и Кузьма смурной идёт. Опять, наверное, про свою ниппонку сон видел. Мне Момоко совсем не снилась, девица и девица, мало ли у меня их было. А Кузьма к Сатоми прикипел. Вот и сны начались тревожные. Хотя, для меня сам факт того, что меч может видеть сны, оказался довольно странным.

Кузя подошёл, встал рядом.

— Что скажешь?

— Да что, — он насупился, — дело какое-нибудь найти надо, чтоб всякая дурь в голову не лезла.

Дел у нас, считай, что и нет…

— Ну, пошли попробуем ещё раз поиск на Ваньку Демигнисова настроить? Если твой энергетический контур используем как усилитель, глядишь, и пробьёмся. Ты с ним тоже общался, рисунок ментального поля должен помнить.

— А что? Дело! Пошли!

Мы заперлись в кабинете, посадив у дверей пару бронзовых волков, чтобы ни у кого точно не возникло желания вломиться посреди процедуры поиска, и начали строить заклинания. Вскоре над столом замерцала сфера, прозрачная, словно синее стекло, на поверхности которой возникли зеленоватые подсвеченные контуры материков и островов.

— Ну что, на Ивана? — Кузьма сосредоточился, глаза его сделались светло-стальными.

— Да, давай.

Откровенно говоря, надежды у меня было мало. Тем сильнее оказалось моё удивление, когда у западных берегов Норвегии возникла яркая золотистая точка!

17. ДВИЖЕНИЕ

Мы с Кузьмой, как шалые, уставились друг на друга:

— Ванька!!!

Теперь нужно было вычленить кусок глобуса и по возможности увеличить. Маячок настойчиво мигал.

— Движутся! — указал на очевидное Кузьма.

— Понятное дело. Повезли их, что ль, куда? — я слегка озадачился. — Вроде, альвы с норманнами не в дружбе? А если ближе к Моргане хотели подтащить, то почему не порталом? Или Моргана тоже поддерживает дурную идею об опасности порталов для повреждения ума? Тогда почему северным путём, а не через Балтику?

— Я, батя, не провидец, — Кузя сложил на груди руки, — но если ты откроешь мне портал, я могу промчаться вдоль побережья, прояснить обстановочку.

— Во-первых, неплохо бы тебе самому попрактиковаться в постановке порталов. Давно хотел тебе это сказать, да как-то всё не к слову приходилось. Изменения в себе видишь? У меня большое подозрение, что ты, сынок, дозрел до того, чтобы стать аватаром. Только не аватаром стихии или какого-то вида магии, а…

— Аватаром тебя? — обалдел Кузьма.

— Иначе откуда бы взяться снам? Ты за все прошлые годы хоть один сон видел?

— Н-не припомню.

— Ну и вот. А во-вторых, я тоже хочу куда-нибудь уже полететь.

— Так давай, я буду тебя поддерживать? Слевитируем вдвоём?

— Зачем такие сложности, если у нас есть отличное средство передвижения, которое почём зря скучает на каретном дворе.

— Точно! Драккар!

Спустя короткое время мы уже грузились на борт.

Драккар стоял в непосредственной близости от одного из самых ценных объектов нашего склада, где хранились готовые кристаллы-сердечники для будущих механо-големов. Охранял эту часть Хаарт со своими ребятами. А то добросовестность добросовестностью, да обязательно найдётся дурная башка, а то и не одна, которая решит, что драгоценные кристаллы — неплохая добыча. Суд потом чини… Муторное дело. А команда говорящих бронзовых волков отбивала желание запустить ручки в княжеские запасы не хуже, чем василиск, который в моём личном кабинете продолжал караулить шкафчик с Горушевыми камешками.